Василий Николаевич Тимофеев
От южного берега Карского моря
Василий Николаевич родился 22 апреля 1950 года в д. Некрасово, Юргинского района Тюменской области. В 1967 году закончил Юргинскую среднюю школу и поступил в Свердловское пожарно-техническое училище МВД СССР. После окончания училища и присвоения специального звания техник-лейтенант внутренней службы, в июне 1970 года, был направлен для дальнейшего прохождения службы в Тюменскую область, где служил до выхода в отставку в июне 1992 года.
Василий Николаевич вспоминает:
«В начале августа 1970 года я прибыл для дальнейшего прохождения службы в распоряжение УПО УВД Тюменского облисполкома. И вот стою я в коридоре управления у карты Тюменской области, и решаю, где начать службу. В это время ко мне подходит старший лейтенант Соловьев Г.И., инспектор ОГПН УПО и интересуется, получил ли я назначение. Я ему честно сказал, что не знаю, куда попросится. Он рассказал, что есть классное место, где и год за два идет, и двойной оклад, и рыбалка, и охота, и отпуск 45 суток. В общем, рай земной. В 20 лет хочется романтики, испытать себя и я согласился послужить Родине на Крайнем Севере.
Я был назначен на должность инспектора государственного пожарного надзора РОВД Тазовского райисполкома Ямало-Ненецкого автономного округа. Инспектором ГПН я был в единственном числе. Район обслуживания от южного берега Карского моря на севере до Красноселькупского района на юге и от Обской и Тазовской губы на западе до Красноярского края на востоке, если в километрах, то это 750 км с севера на юг и до 300 км с запада на восток. До окружного центра города Салехарда по воздуху 552 км., по воде 986 км.
Три дня ожидания в аэропорту Салехарда, четыре часа полета на почтовом АН-2 и вот я в поселке Тазовский. Я, конечно, понимал, что цивилизация не совсем дошла до этих мест, но увидев поселок и местность, я начинал понимать, почему этот Север называют Крайним.
Через день прилетел Соловьев Г.И., представил меня начальнику РОВД в райисполкоме, наставил на путь истинный, вместе нашли остатки кое-каких наблюдательных дел, и началась проза жизни. Из пожарной техники в это время в районе была одна пожарная автоцистерна ПМЗ-27 на шасси грузовика Зил-157, принадлежавшая пожарно-сторожевой охране Тазовского рыбозавода.
Поселок и тундра произвели сильное впечатление. Древесной растительности никакой, трава, мох и карликовые березки, высотой сантиметров 40. Полное отсутствие дорог, хотя бы отсыпанных песком или гравием, деревянные тротуары по всему поселку, дорогу можно перейти по специальным переходам или в болотных сапогах.
Питьевая вода из реки Таз хранилась в пропаренных и выкрашенных 200 литровых металлических бочках из-под ГСМ. Туалеты располагались на улице, свалки мусора устраивались возле каждого дома, мусор никто не вывозил. По улицам бегало множество собак, правда, не злобных. Зато мошка и комары готовы были сожрать заживо. Жилья, кроме маленькой гостиницы, никакого. Ну и дополняет пейзаж поселка Тазовский тех лет коренное население (в большинстве случаев в состоянии алкогольного опьянения). А главное – никакой перспективы на улучшение условий в обозримом будущем. В голове начали появляться какие-то мысли: «а туда ли я попал».
Но время идет и человек привыкает ко всему. Служба пошла своим чередом, знакомство с объектами, обследования, предписания и т.д. и т.п., дежурство по отделу милиции. Через месяц получил в общежитии комнату на два «койко-места» 3х4 метра, зато с центральным отоплением и рядом с отделом милиции. В октябре выпал снег и наступила зима.
Так шло до ноября месяца, когда начинается заготовка оленей и всех представителей власти направляют в тундру для сбора обязательств от коренного населения по сдаче оленей. Я был направлен в Гыданскую тундру. Коллеги милиционеры шутили по этому поводу, говоря: «Будешь проверять противопожарное состояние чумов на стойбищах!». Больше недели кочевал на оленях от стойбища к стойбищу, от п. Гыда до границы Красноярского края по большому кругу и обратно. Вот здесь-то я детально познакомился с образом жизни коренного населения: ночевал под шкурами в чумах, питался сырой замороженной олениной, пил чай, с пачкой заварки на чайник воды, несколько раз ночевал на снегу. Морозы к этому времени уже доходили до -35. Спасала ненецкая национальная одежда. В общем, познал все прелести тундровой жизни в зимний период.
Эта поездка для меня была видимо переломным моментом, когда я увидел, что в тундре жизнь еще гораздо тяжелее, чем в поселке, но люди живут даже там. Следующие поездки в тундру на оленях были для меня уже чем-то обыденным.
Несколько слов о форме одежды и служебном транспорте на Крайнем Севере: зимой самым удобным и теплым оказался меховой комплект и шапка из собачьей шкуры, унты или кисы, потому что шинель, шуба и форменная шапка промерзали насквозь, валенки тоже, летом резиновые сапоги-болотники. Из служебного транспорта лодка «Тюменка» и лодочный мотор «Вихрь-20», а еще в отделе были 2 служебные лошади. Поскольку я вырос в деревне и умел запрягать лошадь, то привезти домой воду из реки Таз труда не составляло.
За период службы в должности инспектора ГПН Тазовского РОВД с августа 1970 года по октябрь 1975 года ездить в командировки по району приходилось постоянно. Бывало, накатывал до 120 дней в году, поскольку до меня постоянная должность инспектора ГПН долго пустовала, а все объекты приходилось обследовать и заводить наблюдательные дела заново. Самолеты АН-2 на поплавках летом, зимой на лыжах и вертолеты МИ-4 были там вместо автобусов.
Милиция к осени 1970 г. переехала из старого, вросшего в землю здания с печами в новое, уже подключенное к центральному отоплению. Кабинет мне определили с участковым на двоих. Зимой в кабинете было холодно, и работать приходилось одетым в верхнюю одежду.
На складе отдела я нашел старую довоенную сломанную печатную машинку Continental, отремонтировал ее, и все пять лет она мне исправно служила. Я печатал на ней предписания после обследования объектов, постановления и др. документы.
Пожаров на объектах и в жилье было немного, но если происходило возгорание и его не ликвидировали сразу, то, как правило, объект сгорал, тушить было нечем. Да еще и телефонная связь в поселке была только на предприятиях, и это значительно осложняло сообщение о пожарах, особенно в ночное время.
Осень 1971 года была ранняя, морозы уже в октябре стояли до -30. Естественно жилье отапливали, чем могли, ну и в п. Газовиков поздно вечером произошел пожар в 12-квартирном жилом доме. Электропроводка не выдержала нагрузки от включенных нагревательных приборов. А в это время из УПО в поселок прилетел Соловьев Г.И., как обычно для проверки и оказания помощи. Сами жители потушить загорание не смогли. Пока сообщили в милицию и ПСО, огнем уже была охвачена лестничная клетка и чердак. Дом сгорел буквально у нас на глазах, а сделать ничего было нельзя. В очередной раз встал вопрос об организации пожарной части в райцентре.
К концу 1971 года были выделены штаты профессиональной пожарной части №7 (ППЧ-7) по охране п. Тазовский от пожаров со штатной численностью 5 человек, а в навигацию 1972 года был доставлен пожарный автомобиль на базе шасси автомобиля ГАЗ-66. К моменту создания ППЧ-7 помещений для размещения личного состава и техники не было, а единственный пожарный автомобиль части я договорился разместить в гараже аэропорта. Из-за низкой зарплаты должность начальника части с трудом удалось укомплектовать.
Моя служебная деятельность не оставалась без внимания и со стороны окружной инспекции ГПН, возглавляемой капитаном Алексеевым Станиславом Емельяновичем, который к тому времени уже имел большой опыт работы на Севере. Он учил меня организации профилактической работы, ведению документации, общению с руководством объектов и многим другим жизненным вопросам.
Хотя населенных пунктов в районе было мало, но работа усложнялась большими расстояниями между ними, отсутствием регулярного авиационного сообщения из-за погодных условий, смены сезонов. Иногда даже на расследование пожаров вылетать приходилось через 2-3 дня, а то и через неделю. А после пурги место пожара приходилось откапывать от снега. Если температура опускалась ниже -54 градусов, то добраться до места пожара было невозможно, самолеты не летали.
В 1973 году зимой на фактории Матюй-Сале, на берегу Карского моря, сгорела пекарня. Объект небольшой, но значимый для местного населения. О пожаре сообщили через неделю, когда наладили связь по рации, да я еще дня четыре добирался. И когда самолет прилетел на факторию, то место пожара уже было заметено снегом трехметровой толщины. Там и остальные дома были занесены по самую крышу, только одни трубы из-под снега торчали. Причину пожара установить оказалось просто. Из объяснений работников фактории следовало, что они топили печь круглые сутки, и загорелась разделка печи, а снегом потушить не могли
Нередко пожары происходили там, куда самолеты не летали вообще. Я вспоминаю пожар в кернохранилище геофизической партии в тундре, километрах в 60 от поселка. Кернохранище представляло собой вагончик на санях. О пожаре никогда бы и не сообщили, но материалы геофизических исследований этой партии сгорели вместе с вагончиком. А они были результатом работы партии за сезон. И я на попутном гусеничном транспортёре снегоболотоходе ГАЗ-47, развозившем продукты, ГСМ по геологическим партиям, добрался до места пожара, провел расследование, а обратно выбраться оказалось не на чем. ГАЗ-47 сломался где-то в тундре, и мне почти неделю пришлось обитать в этой партии, пока нашли запчасти и резервный вездеход, который повез запчасти, продукты, а на обратной дороге забрал меня.
Пожары случались и в тундре. Лето 1974 года было довольно засушливое. Западнее поселка в тундре загорелась растительность: трава, мох ягель, карликовая березка. Пожар двигался в сторону поселка, дымом заволокло все вокруг. Я договорился с геофизиками о выделении гусеничной техники для разведки обстановки. Получили мы гусеничный артиллерийский тягач АТС-59 и двинулись по тундре в сторону пожара. Через полчаса видим кромку пожара, она довольно узкая и я предлагаю водителю проехать по ней и попробовать потушить. Получилось удачно и к вечеру мы всю площадь пожара опахали гусеницами, пожар был потушен.
Шло время, появилась семья, первый ребенок. Уже, будучи старшим лейтенантом, я чётко осознавал, что в Тазовском перспективы для служебного роста нет. Неоднократно писал рапорты с просьбой о переводе на большую землю, но постоянно отказывали, ссылаясь на отсутствие замены. Так прошло 5 лет службы в Заполярье.
Летом 1975 после очередного отказа в переводе, в коридоре УПО встречаю заместителя начальника УПО по службе подполковника Шакирова Ю. Г.. Видимо вид мой был настолько озадаченный, что он спросил у меня, в чем дело. Я рассказал, что уже 5 лет служу на Севере и об очередном отказе в переводе. Он предложил мне возглавить вновь созданную ВПЧ-23 в городе Урае. Я был готов ехать куда угодно.
В октябре 1975 года меня назначили начальником вновь созданной ВПЧ-23 ОВПО-4 по охране нефтеперекачивающей станции «Шаим» УМН ЗиСЗС, расположенной в 12 км от г. Урая. К тому времени уже был назначен заместитель начальника Мясников Владимир Васильевич – человек с жизненным опытом, энергичный, даже жесткий. Но мы с ним сработались быстро. За короткий период часть была укомплектована личным составом, помещения подготовлены для несения службы, и уже через 2 месяца приступила к охране НПС «Шаим».
Поскольку часть располагалась на территории предприятия, то вначале возникали вопросы по пропускному режиму при ведении хозяйственной деятельности, обеспечению личного состава жильем и по другим моментам. Со временем все вопросы были сняты, благодаря директору НПС Задумову П.А., – человеку принципиальному, грамотному и пользующемуся авторитетом. На все общественные мероприятия он обязательно приглашал и сотрудников ВПЧ-23, что способствовало укреплению взаимопонимания.
В силу своей профессиональной деятельности мы были обязаны уметь тушить нефть и ГСМ. И когда оформляли очередное проведение огневых работ по выжиганию пруда-отстойника площадью около 2800 кв. м, пришла мысль использовать этот пруд для обкатки личного состава по тушению нефти. Так впервые был приобретен практический опыт тушения нефти, который пригодился мне не единожды. В дальнейшем тактические учения по тушению нефти производилось ежегодно.
Работали, не считаясь со временем, проводили ночные проверки, личные занятия с караулами. Службе отдавались полностью. Самый простой пример: поскольку служебного транспорта в части не было, то вначале использовали личный мотоцикл «Урал» с коляской Владимира Васильевича Мясникова, а затем, когда у меня появился такой же мотоцикл, то и мой тоже. Со временем удалось с геофизиками договориться о передаче для хозяйственных нужд грузового автомобиля «ГАЗ-66», благо водительские удостоверения категории «С» были у нас обоих.
Со временем росло мастерство личного состава, часть неоднократно занимала первые места среди аналогичных подразделений, а мне было присвоено очередное звание – капитан внутренней службы.
Руководя частью, понимал, что дальнейшее продвижение по службе невозможно без высшего образования и в 1978 году я поступил на заочное отделение первого набора только что созданного Иркутского факультета ВИПТШ МВД СССР, который закончил 1984 году.
В июне 1980 года меня назначили начальником ВПЧ-3 ОВПО-4 по охране объектов производственного объединения «Урайнефтегаз» и города Урая. Часть большая, первой категории, штат 93 единицы с отдельным постом на ЦППН «Сухой Бор». ПО «Урайнефтегаз» имел обширную зону месторождений и полный комплекс подготовки нефти. Обслуживаемые предприятия были расположены на расстояние 100 км и более. ВПЧ-3 охраняла и обслуживала эти объекты не первый год, имела сложившийся коллектив, способный выполнять возложенные задачи и доказывала это на деле.
В июле 1981 года мне впервые пришлось руководить тушением РВС-2000 на ЦППН «Сухой Бор».
От взрыва крыша резервуара была сорвана и частично погрузилась внутрь горящей нефти. Гарнизон выехал по максимальному, третьему номеру. По прибытию разворачиваемся, производим охлаждение горящего и соседних резервуаров, готовим пенную атаку. Длины лестницы АЛ-30 с гребенкой из 4-х ГВП 600, при выдвижении из-за обваловки, не хватало. Пытались установить автолестницу внутри каре резервуара, но не смогли придать ей устойчивость, так как опорные стойки проседали в мягком от воды грунте, и лестница заваливалась на бок.
Было принято решение о привлечении самодельного гусеничного пеноподъемника, смонтированного на шасси легкого артиллерийского тягача АТ-Л, с его помощью провели пенную атаку и почти достигли успеха. Основное пламя сбили, но черный дым продолжал откуда-то идти, проводим повторно пенную атаку. Результат прежний. Становится понятно, что упавшая внутрь резервуара крыша создала недоступный для огнетушащих средств «карман», изнутри которого огонь вновь переходит на всё зеркало нефти, вырываясь наружу. Потушить можно, только прорезав окно в стенке резервуара и подав пенный ствол внутрь кармана.
Поднимаюсь на горящий резервуар по стационарной лестнице. Боковой ветер относит пламя в сторону и дает возможность увидеть карман, под полузатопленной крышей. Решаю боковую стенку резервуара не резать, а пену подать вручную, с верхней площадки стационарной лестницы, вдоль стенки резервуара и чуть сверху. Ствол ГПС-600 поручаю подать своему заместителю капитану Котову В.П. и начальнику ВПЧ-23 капитану Борисову А.П. Вот так втроем мы справляемся с этой задачей».
Резервуар был потушен менее чем за 4 часа. Пройдет время и настанут времена, когда за успешное тушение подобных пожаров личный состав будет представляться к государственным и ведомственным наградам. В тот же раз, начальнику ВПЧ-3 капитану Тимофееву В.Н., приказом начальника УВД Тюменского облисполкома: «за допущенный пожар на охраняемом объекте» был объявлен строгий выговор. Этим же приказом, начальнику отдельного поста ВПЧ-3 на ЦППН «Сухой Бор», РТП-1, первому прибывшему на пожар в составе караула, было объявлено «предупреждение о неполном служебном соответствии». Ну а личный состав, принимавший участие в тушении, Василий Николаевич поощрил своими правами.
«Приходилось решать многие вопросы хозяйственной деятельности, обеспечения личного состава жильем, местами в детских учреждениях и т.д. и т.п., – продолжает вспоминать Василий Николаевич.- Огромную поддержку в этих вопросах оказывал генеральный директор ПО «Урайнефтегаз» Филимонов Александр Николаевич – Героя Социалистического Труда. Он находил возможность выделить жилье для личного состава, поставить в план РСУ внеочередной ремонт здания части, выделить служебный автомобиль УАЗ-469, автозаправочную станцию для установки ее на территории части, дать металлоконструкции для дымокамеры и многое другое.
Шло время, часть продолжала свою деятельность, совершенствовалась подготовка личного состава. Руководством управления была поставлена задача подготовки личного состава караулов к боевой работе в условиях, приближенных к реальной обстановке. Поэтому для огневой обкатки личного состава Урайского гарнизона была разработана и построена полоса психологической подготовки (первая в области), на которой были проведены первые областные соревнования.
Реальный, очень ценный опыт тушения нефтяных фонтанов я получил на Нижневартовском полигоне на учениях в августе 1982 года, где со своим отделением таскал рукавные линии, работал ствольщиком лафетного ствола, выполнял хозяйственные работы. Вместе со всем этим, я на практике увидел организацию работы по подготовке к тушению скважин, тушению различными методами от лафетных стволов, автомобилей АГВТ до тушения взрывом. Впоследствии мне это очень пригодилось при тушении фонтанов, когда 1982 году производственное объединение «Красноленинскнефтегаз» начало работы по освоению Красноленинского свода месторождений.
В начале 1983 года управлением пожарной охраны было рекомендовано направить профилактическую группу от ВПЧ-3 для обслуживания объектов нефтедобычи на Красноленинском своде месторождений. Первая группа в количестве трех лейтенантов Белобородко В.П., Руля А.Г. и Шутова Н.Л. поехала осваивать посёлок Краснолениниский – будущий город Нягань. Временами и личный состав караулов ВПЧ-3 для тушения пожаров приходилось направлять в Красноленинский.
Лето 1984 года было засушливым и в августе восточнее п. Нях возник крупный лесной пожар, который двигался в сторону поселка Красноленинский, создавая угрозу объектам и населению. По команде из штаба УПО личный состав ВПЧ-3 ночью был поднят по тревоге, сформирована десантная группа, и ночной десант во главе со мной на вертолете был высажен в 3 часа ночи в п. Нях. В 1984 году уже пришлось тушить первый фонтан на Ем-Еговском месторождении, фонтан с небольшим дебитом был успешно потушен.
Со временем стало понятно, что наездами обстановку с пожарами в этом регионе не решить, нужно создавать в поселке Красноленинский собственную пожарную охрану. В начале 1986 года я был вызван к начальнику УПО полковнику Вязниковцеву А.В., который предложил мне переехать в город Нягань для подготовки к передислокации ВПЧ-3 и организации нового отряда военизированной пожарной охраны. К этому времени я уже получил звание майора.
Официально передислокация ВПЧ-3 началась 1 августа 1986 г., когда приказом начальника УВД Тюменского облисполкома №0118 от 6 августа 1986 г. был создан 11 отряд военизированной пожарной охраны УПО УВД Тюменского облисполкома с дислокацией в г. Нягани, который я и возглавил. В состав отряда в тот момент вошли объектовая ВПЧ-3 и городская СВПЧ-72.
Создание пожарной охраны в данном регионе пришлось начинать с нуля в полном смысле этого слова. Да и города, как такового не было, основная часть населения города проживала в вагон-городках, микрорайоны только начинали строиться, отопление от временных котельных, водопровод временный, дорог почти нет, особенно в распутицу, телефонная связь отсутствует. В общем обстановка начала строительства города.
Из Урая за мной поехали шесть человек начсостава, с этими людьми мы и решали целый комплекс задач по созданию пожарной охраны строящегося города.
Самая большая проблема с личным составом, который приходилось набирать чуть ли не на железнодорожном вокзале, из приезжающих. К тому же вакансий у нефтяников было великое множество, зарабатывали они значительно больше, поэтому подобрать кадры на зарплаты пожарных было сложно. К осени в подразделения отряда были направлены 10 молодых лейтенантов – выпускников училищ, а также несколько офицеров были переведены из других отрядов. Набирали на должности среднего начсостава и гражданских, отслуживших в армии и имеющих высшее или среднее специальное образование.
Для размещения личного состава нужны были места в общежитиях, капитальное жилье, места в детских учреждениях. И многие эти проблемы удалось решить благодаря генеральному директору ПО «Красноленинскнефтегаз» Нуриеву Борису Исаевичу, который выделил сразу несколько квартир в капитальном жилье, два 16-ти квартирных дома в городе, два общежития типа «Вахта 40» и 12-ти квартирный капитальный дом, которые были установлены на территории, примыкающей к пожарному депо отряда. Выделяли жилье и другие предприятия.
По рассказам, офицерам, прибывающим на службу в распоряжение УПО УВД Тюменского облисполкома, советовали: «Если хочешь сразу получить жилье, постарайся попасть в 11 отряд к Тимофееву.
В октябре 1986 года отряд приступил к выполнению основных задач по обеспечению пожарной охраны города и месторождений.
В связи с отставанием строительства инженерных коммуникаций, их нестабильной работой, разбросанностью жилых районов города, малочисленностью личного состава, была разработана собственная стратегия пожарной охраны. В частности, было принято решение об организации дежурства в составе караулов тяжелой водовозной техникой: цистерной на шасси МАЗ-7313 «Ураган» и колесного трактора К-750 «Кировец» с прицепной цистерной, в качестве передвижных пожарных водоемов. Для сбора свободного от службы личного состава было организовано круглосуточное дежурство радиофицированного автобуса. ПО «Красноленинскнефтегаз» оказало помощь в решении этих вопросов. В отдаленных районах города было организовано дежурство добровольной пожарной дружины на пожарной технике.
А пожаров в это время в городе возникало много, иногда за сутки приходилось тушить по 2-3 пожара. Пожарные рукава зимой не успевали отогревать. Численности дежурных караулов катастрофически не хватало, эту проблему нужно было как-то решать. Единственный выход - привлечение для тушения свободной от службы смены. Дежурства в те годы было трехсменным. Конечно можно один, два раза в месяц по тревоге собрать личный состав, не оплачивая работу, но когда это несколько раз в неделю, то одного энтузиазма уже не хватает. И я понял, что без материальной заинтересованности свободный от дежурства личный состав для тушения пожаров привлекать будет все сложнее.
Обсудил возможности материального поощрения с начфином отряда Филатовой Л.И. и, как вариант, было разработано и введено в практику положение о дифференцированной денежной надбавке за участие личного состава, свободного от несения службы, в тушении пожаров, профилактической и служебной деятельности. Это позволило оперативно собирать необходимое количество личного состава в помощь дежурным караулам при тушении пожаров. ПО «Красноленинскнефтегаз» поддержало эту идею и дополнительно выделило денежные средства.
Однако, ревизоры ФПО УВД Тюменского облисполкома, проводившие ревизию, не поняли моих благих намерений, обвинили в нецелевом расходовании денежных средств и решили передать материалы ревизии в прокуратуру. Я понял серьезность их намерения и позвонил зам. начальника УВД Тюменского облисполкома по кадрам полковнику Лукину В.Н., которому рассказал о сложившейся ситуации. Он выслушал меня и попросил пригласить к телефону старшего, что-то у него выяснял, а затем дал команду обобщить положительный опыт. В результате положение о дифференцированной надбавке появилось и в милиции».
Дифференцированная надбавка к зарплате пожарных стала действительно прорывным «изобретением» Василия Николаевича, позволившая в тяжелых экономических условиях обеспечить достойные социальные условия службы пожарных в Тюменской области. Руководители предприятий топливно-энергетического комплекса довольно легко соглашались с аргументами руководителей подразделений ГПС о недостаточном обеспечении денежным довольствием личного состава и готовы были выделять дополнительные ассигнования на эти цели, при подтверждении законности подобных решений со стороны областных органов управления Самостоятельной противопожарной аварийно-спасательной службы (УПО). В 1990 году Положение о дифференцированной надбавке для личного состава подразделений ОВПО -11 было утверждено заместителем начальника СПАСС Кудайбергеновым А.А.. Копии «Положения» были направлены во все подразделения пожарной охраны, включая Отделы ПАСС ЯНАО и ХМАО. Дифференцированная надбавка в пожарной охране фактически превратилась во вторую зарплату и действовала в подразделениях УГПС Тюменской области, ХМАО и ЯНАО вплоть до начала 2000-х годов, позволив пожарной охране нашей большой области благополучно пережить «лихие 90-е».
«Одновременно с опытом тушения пожаров городских объектов,– продолжает вспоминать Василий Николаевич,– нарабатывался и опыт тушения нефтяных и газонефтяных фонтанов, обеспечения безопасности при ликвидации аварий на объектах нефтедобычи, которые часто случались на начальном освоении Красноленинского свода месторождений. А поскольку на быструю помощь в нашем углу ХМАО рассчитывать не приходилось, то было решено создать из личного состава постоянную группа по тушению фонтанов.
Вспоминается необычный фонтан. Летом 1987 года сообщили о пожаре на действующем кусте скважин Талинского месторождения. При проведении сварки на запорной арматуре одной из скважин произошел взрыв, сварщика отбросило метров на пять, контузило. По прибытии выясняю, что скважина фонтанирующая, работала с небольшим дебитом и вижу, горят грифоны в обваловании куста и не только. Причем грифоны ветер гоняет по земле, и они перемещаются как живые. Подаем 3 лафетных ствола на тушение, используя небольшой, заполненный водой котлован, рядом с кустом скважин. Потушить грифоны не можем. Решаем задавить скважину водой в лоб. Фонтанщики под защитой лафетных стволов, подключают агрегат А50 к запорной арматуре, скачивают воду из него. Не помогает, скачивают второй агрегат, тоже нет результата, начинают скачивать третий агрегат, и я вижу, как «ёлочка» - фонтанная арматура на скважине, слегка завалилась на бок. Решаем поднять завалившуюся фонтанную арматуру краном. Кран под защитой лафетных стволов поднимает «ёлочку», и мы видим, что взрывом на глубине метров девяти отсекло кондуктор, обсадную колонну и ствол скважины, то есть скважина полностью открыта. Вода в котловане почти закончилась, тушить грифоны нечем. Нужно в ближайшем болоте рыть котлован, ждать пока наполнится водой, и работать в перекачку. Это дело не быстрое, опасаемся за скважины, которые находятся в зоне горения, как они поведут себя неизвестно. И тогда я решаю для тушения использовать систему ППД (повышения пластового давления), которая имелась на этом кусте с давлением около 180 атм. Набрасываю эскиз щелевого распылителя из трубы НКТ, нефтяники делают три штуки. Прокладываем две линии из труб НКТ под углом 90 градусов друг другу, на концы линий прикручиваем распылители, инструктирую ствольщиков распылителей по синхронной работе. Распылители дают огромный водяной веер. Со второй попытки пламя грифонов поднято вверх и исчезает.
Конечно, бывали и курьезные случаи. В ноябре 1986 года начальник ОПО УВД Ханты-Мансийского округа подполковник Коваль Иван Иванович вызывает 2 отделения на автоцистернах со мной во главе для ликвидации фонтана на буровой нефтеразведочной экспедиции на Пальяновсковом месторождении. Фонтан задавили быстро, и главный инженер экспедиции попросил защитить буровую при выжигании разлитой нефти на озере, недалеко от буровой. Мы согласились, но не учли, что буровая и озеро окружены камышом, который покрыт нефтяной пылью. Свой личный состав я уже отправил к месту дислокации, осталась одна ведомственная автоцистерна с водителем. Подали два ствола, один ствольщик Коваль И.И., другой Тимофеев В.Н.. Когда подожгли разлитую нефть, то огонь моментально перекинулся на камыш, и, не смотря на наши усилия, стал распространяться в сторону буровой. Мы бегом едва успевали менять позиции, таская рукавные линии, наполненные водой. Буровую отстояли, но вымотались так, что еле двигались.
Конечно, при пожарах на больших площадях приходилось применять тяжелую бульдозерную технику для создания разрывов. Так в августе 1989 года по ул. Почтовой, в районе железнодорожного вокзала произошел пожар внутри квартала из 6 двухэтажных, многоквартирных деревянных жилых домов, сплошь застроенного банями, сараями, гаражами, где хранились бочки с бензином, лодочные бачки, газовые баллоны и прочий скарб. Личный состав, не смотря на взрывы и высокую температуру, работал самоотверженно, но сильный ветер и большая горючая загрузка не давали закрепиться на позиции и остановить распространение огня. И мной было принято решение подать стволы по периметру для защиты домов, расположенных буквально в 10-15 м от сплошной горящей застройки, эвакуировать жильцов и часть имущества и выжигать все сараи, гаражи. Поскольку работать приходилось на подвозной воде, а в конце квартала, куда шел огонь, стояли деревянные жилые многоквартирники, я понимал, что своими силами остановить огонь не сможем, Через штаб УПО вызываю пожарный поезд, дислоцировавшийся в п. Советский и у нефтяников прошу тяжелый бульдозер «Caterpillar». Бульдозер привозят раньше. От температуры начинают парить и дымиться снаружи крайние дома. Я прошу бульдозериста снести гаражи и сараи и сделать разрыв от этих домов. Все-таки тяжелый бульдозер, - это мощное огнегасящее средство. Когда прибыл пожарный поезд, мы уже заканчивали тушение.
Конечно, о тушении всех пожаров и фонтанов не расскажешь, в среднем в то время за год тушили около 100 различных пожаров и крупных, и мелких. Со временем обстановка стабилизировалась.
С вводом в эксплуатацию объектов нефтедобычи, переработки и перекачки газа решались вопросы по созданию новых подразделений, их комплектации и организации их деятельности. С вводом в эксплуатацию Красноленинского ГПЗ был решен вопрос о создании там ВПЧ-87 и организована ее деятельность. И буквально через несколько месяцев ее караул уже тушил горевшее масло, вытекающее из маслобака, пробитого промежуточным валом в результате аварии.
Я руководил отрядом с 1 августа 1986 года до ухода в отставку 1 июня 1992 года в звании подполковника.
Прошло время, я часто вспоминаю тех людей, которые оказали влияние на мою судьбу и прихожу к выводу, что большинство из них были очень достойными и уважаемыми людьми и начальниками. Я благодарен заместителю начальника УПО по службе подполковнику Шакирову Ю. Г, который не прошел мимо в сложный период моей жизни. Начальникам УПО полковнику Смоленскому А.В., который поверил молодому старшему лейтенанту и с инспекторов ГПН назначил сразу начальником части и полковнику Вязниковцеву А.В., который доверил организацию отряда в городе Нягань. Я до сей поры помню его наставления о том, что если хочешь, чтобы тебя уважали на охраняемых объектах, учи технологию производства, сдачу ему зачетов по знанию устройства скважин и их параметров. В жизни это здорово пригодилось.
Уже в Нягани служба свела меня с полковником Ковалем Иваном Ивановичем – начальником окружного отдела пожарной охраны Ханты-Мансийского округа. Это человек с огромным опытом работы, деликатный, болеющий душой за дело. Он часто бывал к командировке с бригадой в Нягани. С Иваном Ивановичем мы могли до белого каления спорить о тех или иных аспектах службы, но, если уж решение принято, будь добр исполнять. Он, владея ситуацией в округе, состоянием дел в других отрядах, старался внедрить все лучшее у нас».
После выхода в отставку Василий Николаевич занялся организацией одного из первых в России предприятия частной пожарной охраны на объектах АО «Кондпетролеум», которые не охранялись государственной или ведомственной пожарной охраной. В частности, в п. Талинской, который расположен в 100 км от г. Нягани, была создана частная пожарная охрана, которая работала более трех лет и прекратила деятельность в связи с отсутствием на тот момент нормативной базы.
В 1998 году Василий Николаевич по семейным обстоятельствам был вынужден переехать на постоянное место жительства в город Коломна, Московской области. Там же он влился в ряды байкеров, первый сезон откатал в 2013 г. и уже более 10 сезонов катается на мотоциклах. За это время на любимом двухколесном транспорте проехал Крым, Беларусь, Соловки, Апатиты, Мурманск, Териберку (Белое и Баренцево моря) и др. Самый длинный мотопробег, посвященный 85-летию Гражданской обороны, был осуществлен Тимофеевым В.Н. в 2017 году: Коломна-Екатеринбург-Ивдель-Нягань-Тобольск-Тюмень-Омск-Новосибирск-Кемерово-Красноярск и обратно до Тюмени. Этот мотопробег был организован ветеранской организацией пожарной охраны Тюменской области и Ханты-Мансийского округа.
В 2021 году Василий Николаевич вернулся на жительство в Нягань. Поддерживает связь с коллективом 4 отряда ФПС (ОВПО-11), со своими коллегами по службе, с которыми хотя бы раз в году на день Советской пожарной охраны 17 апреля обязательно встречается за праздничным столом.
Знающие Тимофеева Василия Николаевича люди считают его настоящей легендой Тюменской пожарной охраны.
Ветеран пожарной охраны Александр Никулин.
